Влад Прогин - Факультет Хэ[СИ]

Анатолий, хоть и не был столь эксцентричен, как Видлер, некоторые черты общие для всех специалистов своего профиля имел и именно поэтому пришедшую мысль не отбросил, а стал развивать в голове, перестав отвечать на внешние раздражители в виде Ки.

— Опять… — вздохнула рарикс, уже знавшая что значит этот расфокусированный направленный куда–то в пространство взгляд и практически отсутствующая реакция на внешние раздражители.

Одному радиолюбителю было все запланированное в срок провернуть не под силу, поэтому стоило ему вбежать в квартиру, как он постучал в дверь комнаты Стека.

— Это кто там такой добрый в четырнадцать часов ночи стучит? — раздался заспанный голос программиста.

— Стек… Мне нужна твоя помощь… У меня тут такая мысля появилась…

Толя вылил информацию на Стека, а тот, словно губка, ее впитал, обработал и выдал ответ.

— Толя, признавайся, опять у Темыча траву волшебную брал.

— Ты меня знаешь, Стек. Я не курю, не пью, не колюсь и не нюхаю — меня и без этого по жизни прет.

— Уговорил, но нам даже вдвоем… Втроем, считая Софью, не справиться.

— Можно дернуть Макса Мосфетова, он у нас ярый коммунист, Славу Роботова, и Металлурга.

— Звони, договаривайся…

Толя постучал в дверь комнаты Артема, но звуки очередной песни Боба Марли не позволили стуку дойти до адресата. Толя плюнул и решил вырубить пробки. Входить без стука он не решился, так как все знают — когда оттуда слышен Боб Марли, внутри газовая камера в квадрате, а сам Артем доказывает очередную теорему. Нужный переключатель был в положении «выкл», то есть теоретически комната Артема была обесточена.

— Бесполезно. Неделю назад был пожар в компьютерном магазинчике, а у него там его какой–то друг работает. В общем он достал себе нахаляву источников бесперебойного питание восемнадцать штук. По моим расчетам отрубиться только часа через три…

В конце концов, Стек отправил Артему по электронной почте письмо, и именно это заставило его выключить музыку, проветрить комнату и показаться на люди.

Артем появился из комнаты с красными от недосыпа глазам и томиком «генетические алгоритмы» в руках.

— Темыч, есть дело…

Макс Мосфетов был на четыре года старше Артема и был гением цифровой электроники. Он так часто работал с мелкими запчастями в прошлом, что его иногда называли «Левшой». Говорят, его близорукость превратилась в нечто, что позволяет ему видеть то, что и не в каждый микроскоп увидишь. Именно у него Толя потихоньку учился, хотя ему аналоговая техника казалась ближе и привычнее. Но Мосфетов, в отличие от Толи с некоторых пор сам практически ничего не паял, а заказывал на заводе. У него так же были выходы на брокеров, через которых можно простым смертным по приемлемым ценам, а не только крупным корпорациям заказать «испечение своей микросхемы» небольшой партией. Пронзительный ум, преданность своей работе, и прокоммунистские взгляды — вот основные его отличительные черты. Когда тот выслушал Толю и его идею, он только махнул рукой:

— Это можно. Нужен Роботов, Металлург и чего–нибудь булькающее…

Слава Роботов был роботехником, как легко догадаться из фамилии (здесь она была вполне говорящей). Роботами он занимался с детства, но электроник он был средний, зато рассчитать с каким усилием как и что должно двигаться, какой двигатель использовать — это пожалуйста. Ко всему прочему он еще был заядлым автомобилистом со стажем, ярым поклонником немецких машин. Никаких специфических способностей он не проявил, хотя Виктор Петрович и говорил, что он такой же помешанный как и все. Его отличали всегда спокойный взгляд на вещи, походка терминатора, рассудительность и практические полное отсутствие эмоций. Говорил и писал он грамотно, но речь его была настолько специфична и скорее свойственна какому–нибудь роботу из фантастического фильма.

— Замечу, что данная идея мне интересна и я с радостью приму участие в проекте. Вы уже связались с Александром Металенко?

Александр Металленко, известный как Металург жил не в НИИ, а с женой в квартире неподалеку. Технолог от Бога, знавший все о металлах и сплавах, он нашел себе жену далекую от его профессии: Надя Металленко была скульптором. После свадьбы Александр открыл в себе талант скульптора и частенько помогал жене, когда не занимался со своим двенадцатилетним сыном. В свои сорок три он выглядел едва ли на тридцать, а его манера обращения подразумевала переход на «ты» после первых минут общения. Услышав о готовящемся проекте уже успевшим получить кодовое имя «ЖЧ‑1» он с большим удовольствием решил в нем поучаствовать.

В напряженной работе прошли две недели. Толя спаял все необходимые для проекта усилители, спроектировал и спаял схему питания и радиоуправления. Здорово помогало то, что делал он все не с нуля, а надергал кусков по разным своим наработкам и проектам и доработал. Мосфетов тем временем уже через неделю предоставил Стеку с Софьей небольшой компьютер, адаптированный для сверхмалого потребления и те уже к вечеру запустили там свою любимую FreeBSD. Артем, вопреки обыкновению взял в руки паяльник и доработал проект своим примитивным, но действенным «ГопСтоп модулем», представляющим собой автоматическую курильницу с травами. (Искусственный интеллект, над которым он корпел уже несколько месяцев к сроку так и не заработал, поэтому решили обойтись без него). Все это добро было установлено внутрь полой статуи Ленина, сделанной металлургом и укомплектовано аккумуляторами из источником бесперебойного питания Артема и дизельным генератором для страховки (только потому, что внутри оставалось свободное место)

Ночь. Под покровом тьмы огромная статуя Ленина подняла своего каменного двойника, утопила в пруду, а сама встала на ее место и застыла, словно слуга Вия в рассветный час, в такой же позе, что и каменный двойник, ныне отправившийся кормить рыб. Застыла и группа ученых мужей на крыше здания неподалеку, ожидая времени, когда надо будет жать заветную кнопку…

— Ну и как это называть? — спросил Виктор Петрович

— Ну, нельзя же так над памятниками надругиваться…

— А памятнику над хулиганами надругиваться можно?

— Ну…

— Ваш этот Владимир Ильич сначала распугал хулиганов, потом накурил выхлопом гопников, которые, как сообщают, проявили после этого желание записаться добровольцами в армию, военкомат аж прослезился. Артем, не твоего ли «гопстопа» работа? Ты же говорил у тебя кончилось?

— Я заначку нашел.

— Не суть. А потом, как сообщают ходил по городу под советские гимны, взорвал палатку с шаурмой, распугал посетителей «макдональдса»…

— У меня от макпищи макгазы и мактяжесть — пожаловался Артем

— Наверное, это макгастрит — пошутил Стек.

— Я в той палатке шаурмой отравился прошлый раз! — мотивировал сделанное Толя.

— Нечего всякий треш жрать — прокомментировал Артем.

— … А потом стальной Владимир Ильич изнасиловал памятник Вандалине Шелестящей, всем известной здесь поп–диве, который она воздвигла на свои собственные деньги в родном городе, победив на конкурсе музыки «еврозрение». После этого памятник превратился в щебень, а у Ленина кончилось дизельное топливо и сел аккумулятор. Так он и остался там стоять, в непонятной позе. Что можете казать в свое оправдание?

Виктора Петровича сложившаяся ситуация тоже чем–то веселила, но он держался как мог, сглатывая смех словно горькую пилюлю так и лезущую наверх.

— Это пошло на пользу ее популярности, посмотрите газетную статью! — сказал в оправдание Стек.

— Да — подтвердила Софья — цитирую. «Красоту Вандалины оценил даже Ленин».

— Где они там красоту нашли? — Удивился Мосфетов, автор идеи насилия над памятником столь ненавистной ему певице, чье творчество вызывало у него тошноту — там же под штукатуркой не видно ничего, а силикона больше чем в силиконовой долине.

— Правильный перевод не силиконовая долина, а кремниевая.

— Тихо! — гаркнул Виктор Петрович — В общем так, спецслужбы вопрос разрулили, настоятельно просили больше так не делать. Памятник Ленину ваш им без надобности, так как большие человекоподобные роботы уже у них шесть лет как на вооружении, так что пусть теперь у нас в НИИ между зданиями стоит. Всем Вам жирный выговор… С занесением в личное дело. Свободны!

Часть 5. Военные игры

Все мы жили, как умели,

Все вертелись, как могли

Нас тихонечко [кхе кхе кхм]

Мы привыкли, в ритм вошли.

Дедушке и его бесконечной стройке посвящается…

Многие мыслят стереотипами. И трудно их в этом винить. Так, спасибо фильмам заморским, многие верят, что ученые — это очкарики в белых халатах, с кучей комплексов и разговаривающие исключительно заумными фразами.